Verum malum
«Зло — это то, что человек склонен делать тогда, когда Господь отворачивает от него свой взгляд» — Безымянный схоласт
Истинное зло не спускается с пурпурных небес в белоснежных одеяниях или доспехах из лазури и золота, под его ногами не крошатся черепа старых мостовых, не бледнеют и не отваливаются бритвенно острые листья со смертодеревьев, когда оно проходит мимо. Засохшая болотная жижа в каналах не расточается чистой и прозрачной водой, гниль и ржавчина не осыпается со скелетов разводных мостов.
Оно не проповедует твоему стаду, заставляя браться за тот жалкий мусор, что хоть как-то сойти за оружие, и штурмовать твою усыпальницу. Оно не пытается походя вогнать тебе в сердце осиновый кол (конечно, кто будет тратить такие деньги на столь бесполезный жест) или хотя бы кинжал в спину.
О, нет. Оно поселяется неподалеку в таком же ухоженном склепе, как и у тебя. Оно носит почти такую же кожу, как и ты, не сильно заботясь о благополучии ее предыдущего владельца. Оно смотрит на мир такими же жадными глазами, в готовности немедленно заграбастать все, что плохо лежит (а то, что лежит хорошо – подвигать и заграбастать). Оно всегда готово поддержать беседу о влиянии погоды на вкус крови или о тысяче и одном способе заставить сосуд визжать от ужаса и молиться о прекращении страданий.
Вот только созидательное влияние его неизбежно. Сначала появляются клубы по интересам, но тебе это не интересно, у тебя куча других дел. Потом возникают комитеты, но ты в них не участвуешь, тебе и без этого есть чем заняться. А затем возникает правительство, и ты уже ничего не можешь предпринять, потому что правительству внезапно есть до тебя дело. И оно не готово отступиться.
И теперь ты не засыпаешь на рассвете, потому, что у тебя осталась куча ненаписанных отчетов, твои пальцы до чернильных мозолей истерты гусиными перьями и свинцовыми карандашами, твоя одежда пропахла мышами и свиным пергаментом, а губы забыли тепло свежей крови.
В твоей системе координат остались только две константы – смерть и налоги.
